Сочинения по литературе

Социологические идеи Томаса Мора

Томас Мор (1478 1535) происходил из зажиточной семьи лондонских бюргеров. Отличался редкой
начитанностью в греческих и латинских авторов, как и в библейских текстах и произведениях отцов христианской
церкви. Разносторонний писатель, Мор не чурался и политической деятельности — он был некоторое время и
членом английского парламента, и шефом Лондона, выполняя дипломатические поручения.
Хорошо зная социальную и моральную жизнь своей родины, английский гуманист проникся сочувствием к
бедствиям ее народных масс. Эти его настроения и получили свое отражение в знаменитом произведении с
длинным заголовком в духе того времени — "Весьма полезная, как и занимательная, поистине золотая книжка о
наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия... ". Она была издана при ближайшем участии
Эразма Роттердамского, близкого друга, посвятившего ему свою "Похвалу глупости", законченную в доме Мора, в
1616 г. и сразу приобрела большую популярность в гуманистических кругах.
Повествование в ней ведется от имени вымышленного автором путешественника Рафаила Готлодея, что
сообщило книге дополнительный литературный успех в эпоху географических открытий и путешествий. Именно
такой страной и была объявлена здесь Утопия — греческое слово, образованное Мором и обозначавшее буквально
"место, которого нет" (сам он переводил название этой страны как "Нигдея", Nusguama) .
Книга состоит из двух частей. Вторая, большая из них и написанная сначала, излагает утопийский образ
жизни, в то время как первая часть, написанная после второй, дает прежде всего весьма критическое описание
современной Англии.
В дальнейшем Мор стал ближайшим сотрудником короля Генриха VШ, который в своих политических
расчетах оказывал известное покровительство гуманистам, используя их литературные и политические таланты.
Мор получил рыцарское звание, был председателем палаты общин, а в 1629 г. занял высший государственный,
став лордом-канцлером Англии. Однако судьба его круто изменилась, когда Генрих VШ решил стать на путь
церковной реформы, чтобы завладеть богатствами католической церкви в Англии. Мор держался за идею
духовного единства христианско-католического мира и был противником такой церковной реформы, которая один
вероисповедный догматизм заменяла другим, столь же нетерпимым. Отказавшись присягнуть королю как новому
главе церкви, лорд-канцлер в 1632 г. покинул свой пост, но был обвинен в государственной измене и по приказу
короля заключен в Тауэр. Через три года король милостиво разрешил отрубить ему голову (первоначальный
приговор предполагал более мучительную казнь) .
Гуманистическое мировоззрение автора "Утопии" привело его к выводам большой социальной остроты и
значимости, особенно в первой части этого произведения. Проницательность автора отнюдь не ограничивалась
констатацией ужасной картины социальных бедствий, подчеркнув в самом конце своего произведения, что при
внимательном наблюдении жизни не только Англии, но и "всех государств", они не представляют собой "ничего,
кроме некоего заговора богатых, под предлогом и под именем государства думающих о своих выгодах".
Уже эти глубокие констатации подсказали Мору основное направление проектов и мечтаний во второй
части "Утопии". Многочисленные исследователи этого произведения констатировали не только прямые, но и
косвенные ссылки на тексты и идеи Библии (прежде всего евангельские) , в особенности же античных и
раннехристианских авторов. Из всех произведений, оказавших на Мора наибольшее воздействие, выделяется
платоновское "Государство". Многие гуманисты, начиная с Эразма, видели в "Утопии" долгожданную соперницу
этого величайшего творения политической мысли, произведения, существовавшего к тому времени почти два
тысячелетия.
Если ли не самую характерную, определяющую черту социально-философской доктрины, лежащую в основе
"Утопии", составляет антииндивидуалистическая трактовка общественной жизни, мыслимой в идеальном
государстве. Последовательный же антииндивидуализм с необходимостью требует отмены частной
собственности. Максимальное равенство в размерах собственности и сопутствующего им уравнения в
потреблении — нередкое требование народно-оппозиционных движений в эпоху средневековья, получавших
обычно религиозное обоснование. Элементы его имеются и у Мора как активного сторонника "христианского
гуманизма", взывавшего к первоначальному христианству с его идеалами всечеловеческого равенства.
Мор был убежден, что "от правителя, как из какого-нибудь неиссякаемого источника, распространяется на
весь народ все доброе и злое". Таким полулегендарным правителем и был Утоп, некогда завоевавший
воображаемый остров и заложивший политические, социальные и моральные устои основанной им Утопии. В
утопическом государстве какой-то значительной ценности нет у всех его жителей. Ее отсутствие в особенности
подчеркнуто тем, что здесь нет денег, не играющих никакой роли в его экономической жизни. Золото (как и
серебро) утопийцы не использовали в быту, даже для украшений. Более того, именно из этих металлов здесь
изготовлялись ночные горшки и другие сосуды для нечистот, а если и делались кольца и цепи, то для того, чтобы
надеть их как более тяжелые и мучительные оковы на тех, кто опозорил себя каким-нибудь преступлением и стал в
результате его рабом. Так великий гуманист выразил свое отвращение к все возрастающей роли золота, роли денег,
приносивших бесчисленное зло уже в ту эпоху. Единственное употребление золота, без чего не может обойтись
утопийское государство, — это его применение во внешних сношениях и тем более во время войн, которые
утопийцы вынуждены вести с соседними государствами и народами, живущими обычной жизнью.
Но отсутствие частной собственности и денег не могло стать следствием простого морально-юридического
законодательства, восходившего к мудрому и доброму Утопу. Они могли развиться лишь в результате всеобщего
участия утопийцев в трудовой деятельности. Понимание необходимости ее организации как непременного
условия, без которого невозможна никакая реализация стремлений к равенству, и делает Мора первым
представителем утопического коммунизма, т.к. отсутствие частной собственности и всеобщее участие в труде
делают утопическое общество социально однородным.
В "Утопии" в первую очередь речь идет о физическом труде, что естественно для данной эпохи. Мор
подчеркивает необходимость труда ремесленников и земледельцев для жизни любого государства и вместе с тем
указывает на обычное отсутствие у государственных руководителей заботы о тех, кто исполняет различные
разновидности такого труда, не испытывая к ним никакого интереса вследствие утраты ими по возрастным и
другим причинам способности к трудовой деятельности. Великий гуманист, принадлежавший к состоятельным и
даже правящим классам переходил на позиции трудящихся классов.
Труд в Утопии выступает в двух обычных в ту эпоху разновидностей — ремесленной и
сельскохозяйственной. Участие как в первой, так и во втором обязательно для всех без исключения утопийцев.
Труд стал здесь не только жизненной, но и моральной необходимостью. Этот свободный труд, строго ограничен
только шестью часами весьма производителен.
Существенная сторона утопической жизни — наличие здесь рабов, в которых обычно превращаются тяжкие
преступники. Эта социальная категория неизвестной численности обречена на самые тяжелые и неприятные
работы. Наличие данной категории вносит значительную поправку в бесклассовость утопийского общества. Жизнь
же самих утопийцев построена на принципах республиканской демократии, тайного голосования, выборности
всего начальства и т.п.
Всеобщий и свободный труд производит здесь такое обилие продуктов и вещей, что их оказывается вполне
достаточно для удовлетворения потребностей всех утопийцев. Среди них нет ни бедных, ни богатых, ни тем более
нищих, ибо в условиях, когда "все принадлежит всем", "хотя ни у кого там ничего нет, все, однако же, богаты".
Умственный труд в качестве профессионального не играет в Утопии главной роли. В утопии делом чтения
и изучения книг занимается небольшая категория наиболее одаренных утопийцев в противоположность многим
государствам, где "еще и теперь наукам посвящают себя чурбаны и дубины, а замечательно одаренные умы
пропадают в удовольствиях" — явный антифеодальный выпад. Именно из этой ученой категории, свободной от
физического труда, избираются различные должностные лица, включая главу государства, а также священники. Но
все они жестко не противостоят основной массе утопийцев. Будучи избавлены от "телесного рабства", в принципе
каждый утопиец может достичь "духовной свободы и просвещения", осваивая различные науки. Для этой цели в
предрассветные часы даже устраиваются специальные чтения. Тем самым и перед любым утопийцем открывается
возможность того, что мы именуем всесторонним развитием личности.
Но какую бы роль в жизни утопийцев ни играло собственно интеллектуальное начало, моральная сторона
их жизни более важна. Автор "Утопии" считает, что справедливость — "главнейшая опора государства". Здесь
неоднократно подчеркивается, что человек представляет собой высшую ценность, которую нельзя подменить
никаким золотом. Но вот что касается понимания счастья жителями Евтопии (т.е. Страны блаженства — второе
название Утопии) , то перед нами вырисовывается уже достаточно распространенный тогда гуманистический
идеал антиаскетизма, стремления к наслаждению, удовольствию в духе эпикуреизма. Среди удовольствий первое
место принадлежит здоровью, которому вредит псевдосвященный аскетизм с его постами и другими атрибутами.
Радости еды и питья должны быть весьма умеренными, ориентированными прежде всего на человеческое
здоровье.
Утопийцев отличает принципиальное миролюбие. Сами они по собственной инициативе никогда не
прибегают к войне, но ведут ее с величайшей самоотверженностью, когда она им навязана или когда им
приходится идти навстречу просьбам того или иного народа, свергающего укрепившуюся у них тиранию.
Утопическая жизнь подчиняется не столько юридическим, сколько этическим законам. Писанный законов у
них очень мало, и они настолько просты, что каждый без труда разбирается в них. Много законов и не требуется
для народа, у которого "все законы издаются только для того, чтобы напомнить каждому его долг".
Проблема морали неотделима от проблемы религии. В духе гуманистического просветительства Мор
различает подлинную религию и суеверие, которое многие утопийцы принимают за религию.
Содержание утопийской религии сводится к убеждению в существовании единого божественного существа
("родителя") , разлитого во всем мире и время от времени напоминающего о своем существовании посредством
чудес, необъяснимых при помощи природы и свидетельствующих о божественном проведении. Подлинная
религия невозможна и без веры в бессмертие индивидуальной души, как и в загробное воздаяние. В Утопии
существует полная веротерпимость, и каждый волен мыслить бога в соответствии со своими понятиями. Идея
веры требует такого разнообразия, лишь бы были соблюдены те общие положения, без которых она невозможна.
О глубине гуманистической идеи веротерпимости свидетельствует и то, что она распространяется даже на
атеистов тех, кто не верит в общерелигиозные положения. В духе своей эпохи Мор считает таких людей
аморальными, но утопийцы, которым чуждо всякое притворство и ложь, не заставляют их скрывать свои взгляды,
не подвергают их наказанию, хотя и запрещают выступать с ними перед толпой.
Главные ревнители религии в Утопии — выборные священники. Они явно противопоставлены множеству
тогдашних служителей церкви, ибо их главная особенность — исключительное благочестие, безупречная мораль.
Обучая детей и юношество, они ставят последнюю выше их интеллектуального развития. Эти жрецы морали
пользуются среди утопийцев наибольшим авторитетом по сравнению со всеми другими должностными лицами.
"Утопия" оказала весьма значительное воздействие на различных философов и литераторов эпохи
Возрождения.
Слово "утопия" стало нарицательным и означает все то, о чем можно помечтать и даже порассуждать, но
что при более глубоком размышлении оказывается теоретически несостоятельным и практически несбыточным.
В истории общества и общественной мысли утопия нередко служила формой выражения революционной
идеологии. Многие основные принципы освободительного движения трудящихся, нравственные и
законодательные нормы, системы педагогики и образования были впервые сформулированы в "Утопии".
Утопия не утратила своей роли в качестве специфического жанра литературы. Положительное значение
утопии в современную эпоху проявляется в двух направлениях: она позволяет предвосхищать вероятное
отдаленное будущее, которое на данном уровне познания не может быть научно предсказано в конкретных деталях,
и может также предостерегать от некоторых отрицательных социальных последствий человеческой деятельности.
Эти формы утопии стимулировали развитие в социологии методов нормативного прогнозирования и сценариев с
целью анализа и оценки желательности и вероятности предполагаемого развития событий.