|
«Повести гор и степей» (по
ранним повестям «Джамиля», «Тополек в красной косынке»)
Всемирно известный писатель Чингиз Торекулович Айтматов не нуждается
в том, чтобы его представляли читателям — миллионы его почитателей живут
по всему миру. Если же это все же нужно — обращайтесь к его книгам.
Есть писатели, каждое произведение которых становится событием в культурной
жизни страны, предметом горячих споров и глубоких раздумий. Творчество
Чингиза Айтматова убедительное свидетельство тому.
Появление в 1958 году в журнале “Новый мир” повести “Джамиля”, небольшой
по объему, но значительной по содержанию, яркой по образному мышлению
и мастерству исполнения, было сигналом о том, что из киргизских степей
пришел в литературу человек удивительно самобытного таланта.
Чехов писал: “Что талантливо, то ново”. Эти слова полностью можно отнести
к повестям Ч.Айтматова “Джамиля”, “Белый пароход”, “Прощай, Гюльсары!”,
“Тополек в красной косынке” и другим. Только исключительно одаренная натура
может сочетать в себе истинно фольклорное начало и новаторское восприятие
современной жизни. Уже повесть “Джами-ля”, спетая писателем свободно,
на одном широком дыхании, стала явлением новаторским.
Джамиля — образ женщины, никем до Ч. Айтматова так не раскрытый в прозе
восточных литератур. Она живой человек, рожденный самой землей Киргизии.
До появления Дани-яра Джамиля жила как ручеек, скованный льдом. Ни свекрови,
ни мужу Джамили Садыку в силу вековых традиций “большого и малого дворов”
и в голову не приходит, что в весеннюю пору солнце может разбудить и этот
невидимый взору ручеек. И он может заклокотать, забурлить, закипеть и
ринуться на поиски выхода и, не найдя его, не остановится ни перед чем,
устремится вперед к вольной жизни.
В повести “Джамиля” по-новому, тонко и с большим внутренним тактом Ч.
Айтматов решает проблему столкновения нового со старым, патриархального
и социалистического уклада в жизни, быту. Проблема эта сложная, и когда
ее старались решить прямолинейно, то герои получались схематичными, отсутствовала
психологическая убедительность. Ч. Айтматов счастливо избежал этого недостатка.
Сеит, от имени которого ведется повествование, с почтением относится к
своей матери — опоре семьи. Когда все мужчины “большого и малого дворов”
уходят на фронт, мать требует от оставшихся “терпения вместе с народом”.
Она в своем понимании вещей опирается на большой жизненный опыт и эпические
традиции. В ее адрес автор не бросает ни единого упрека. А патриархальные
устои, косность, обывательщина, покрытая плесенью благополучия, подтекстно
высвечиваются автором, и в конечном счете читателю становится ясно, что
все это давит на личность, лишает ее красоты, свободы и силы. Любовь Данияра
и Джамили не только обнажила нравственные и социальные корни этой обывательщины,
но и показала пути победы над нею.
Любовь в повести выигрывает битву в борьбе с косностью. Как в этом произведении,
так и в последующих Айтматов утверждает свободу личности и любви, потому
что без них нет жизни.
Сила воздействия настоящего искусства на душу человека ярко раскрыта в
судьбе юного Сеита. Обыкновенный аильский подросток, отличающийся от своих
сверстников, может быть, чуть большей наблюдательностью и душевной тонкостью,
под влиянием песен Данияра вдруг начинает прозревать. Любовь Данияра и
Джамили окрыляет Сеита. После их ухода он все еще остается в аиле Куркуреу,
но это уже не прежний подросток. Джамиля и Данияр стали для него нравственным
воплощением поэзии и любви, свет их повел его в дорогу, он решительно
заявил матери: “Я поеду учиться... Скажи отцу. Я хочу быть художником”.
Такова преобразующая сила любви и искусства. Это утверждает и отстаивает
Ч. Айтматов в повести “Джамиля”.
В самом начале 60-х годов одна за другой появились несколько повестей
Айтматова, в том числе “Тополек в красной косынке”, “Верблюжий глаз”.
Если судить по художественному исполнению, они относятся ко времени творческих
поисков писателя. И в той и в другой повести есть остроконфликтные ситуации
как в сфере производства, так и в личной жизни героев.
Герой повести “Тополек в красной косынке” Ильяс довольно поэтично воспринимает
окружающий мир. Но в начале повести, где эта поэтичность выглядит естественным
проявлением духовных возможностей человека, окрыленного любовью, он кажется
менее убедительным, чем потом, когда он страдает, ищет свою потерянную
любовь. И все же Ильяс — это резко очерченный мужской характер среди окружающих
его людей. Байтемир, который сначала приютил Асель, а потом и женился
на ней,— человек добрый и отзывчивый, но в нем есть некий эгоизм. Может
быть, это оттого, что слишком долго он жил в одиночестве и теперь молча,
но упорно держится за счастье, которое так неожиданно, словно Божий дар,
переступило порог его холостяцкого жилья?
Критики упрекали автора “Тополька в красной косынке” в недостаточности
психологического обоснования поступков героев. Невысказанная словами любовь
двух молодых людей и их скоропалительная свадьба, казалось, брали под
сомнение. В этом есть, конечно, доля правды, но надо учесть и то, что
творческому принципу Ч. Айтматова, равно как и любовной традиции его народа,
всегда чужда многословность любящих друг друга людей. Как раз через поступки,
тонкие детали и показывает Айтматов единение любящих сердец. Объяснение
в любви — это еще не сама любовь. Ведь Данияр и Джамиля тоже поняли, что
любят друг друга, без многословных объяснений.
В “Топольке в красной косынке” Асель среди колес десятка других автомашин
узнает следы грузовика Ильяса. Здесь Айтматов фольклорную деталь использовал
очень к месту и по-творчески. В этом краю, где происходит действие повести,
девушке, тем более за два дня до свадьбы, среди бела дня не вый- ти на
дорогу, чтоб ждать нелюбимого человека. Ильяса и Асель на дорогу привела
любовь, и здесь слова излишни, так как поступки их психологически оправданы.
И все же в повести чувствуется какая-то спешка автора, стремление поскорее
соединить влюбленных, ему скорее надо перейти на что-то более важное.
И вот уже Ильяс говорит: “Жили мы дружно, любили друг друга, а потом случилась
у меня беда”. И дальше — производственный конфликт и в конечном счете
разрушение семьи. Почему? Потому что Ильяс “не туда повернул коня жизни”.
Да, Ильяс человек горячий и противоречивый, но читатель верит в то, что
он не опустится, найдет в себе силы преодолеть смятение в душе и обретет
счастье. Для того чтобы убедиться в этом логичном превращении Ильяса,
читателям достаточно вспомнить внутренний монолог этого уже достаточно
побитого судьбою молодого человека, когда он во второй раз видит белых
лебедей над Иссык-Кулем: “Иссык-Куль, Иссык-Куль — песня моя недопетая!
...зачем я вспомнил тот день, когда на этом месте, над самой водой, мы
остановились вместе с Асель?”
Ч. Айтматов не изменяет своей манере: чтоб доказать глубину переживаний
Ильяса и широту его души, он снова оставляет его наедине с озером.
Этой повестью замечательный писатель доказал себе и другим, что для любого
сюжета, любой темы он находит самобытное айтматовское решение. |
Это сочинение можно распечатать
или просто почитать.
|